Посчитать компенсации для природы: могут ли учёные запретить строить ГЭС?

Строить или нет? Заказчик решает исходя из экономических расходов и часто получает обвинения в том, что не учитывает влияние на природу, а точнее, на биологическое разнообразие. Но это не совсем верно.

Здание, участок коммуникаций или другой объект строительства может располагаться на полянке с черемшой, которая пострадает при работах. Из-за изменения уровня грунтовых вод или проточности популяция может исчезнуть, а экосистема — стать непригодной для размножения земноводных или гнездования исчезающих птиц. Если объект изменит или полностью уничтожит естественную экосистему, то в перечень затрат попадёт компенсация ущерба животному и растительному миру.

Полевые исследования и сами расчеты могут стоить несколько тысяч рублей. Но если их не провести, а сделать без выезда на место, то компенсация может обойтись в несколько раз дороже — в сотни тысяч и миллионы долларов. И это не преувеличение.

Где в этом идеальном алгоритме подвох и откуда берутся реплики о неуважительном отношении инвесторов к природе? Об этом рассказал человек, который руководит работами по оценке компенсации и разработке природоохранных мероприятий в Национальной академии наук — Руслан Новицкий, заведующий сектором экологической оценки преобразования окружающей среды научно-практического центра по биоресурсам НАН Беларуси.

ГЭС на равнинных реках

Речицкую гидроэлектростанцию планировали запустить в 2018 году. Она бы вырабатывала 4,6 МВТ электроэнергии, являясь частью амбициозного плана Беларуси — страны, которая всерьёз относится к гидроэнергетике на своих равнинных реках.

Гидроэлектростанцию запланировали, как и многие другие, в рамках госпрограммы строительства ГЭС в 2011-2015 годах. Основным источником финансирования госпрограммы собирались сделать иностранные инвестиции. Целью строительства и реконструкции тридцати трёх ГЭС было уменьшить импорт электроэнергии в рамках Концепции энергетической безопасности страны. Это предполагалось сделать через возобновляемые источники энергии, к которым относится и вода.

— В рамках обеспечения энергетической безопасности заложили целый каскад водохранилищ — пять на Днепре и четыре на Западной Двине, две на Нёмане. Гродненская ГЭС уже запущена, построена Витебская и в 2019 году прошла ОВОС Бешенковичская, — говорит Руслан Новицкий.

Заказник «Смычок» мог быть илистым дном

«ГЭС в районе Речицы проектировали на равнинной части Днепра, и всё было бы хорошо, если бы не подлежал затоплению заказник республиканского значения “Смычок”», — продолжает учёный.

Заказник находится как раз в междуречье Днепра и Березины и является уникальным ландшафтным и биологическим комплексом. Реки затапливают пойменные экосистемы заказника примерно на один месяц в году и приносят с собой массу питательных веществ, которые и формируют уникальную экосистему.

«Смычок» находится на территории Жлобинского и Гомельского районов и занимает 2,64 тысячи гектар. Как пишет Жлобинский лесхоз, там есть пять видов растений из Красной книги (например, белая кувшинка) и 13 видов животных. Среди редких — чёрный аист и форель.

Если бы перегородили реку, то её воды поднялись бы и затопили пойму, сформировав водохранилище. Заказник расположен внутри зоны затопления, ровно на краю будущего водохранилища и покрылся бы водой примерно на метр. Это не глубоко, но достаточно для уничтожения экосистем территории всего за год. Под воду бы ушли дубравы, сосняки, осинники, у которых высокий потенциал по сохранению краснокнижных видов.

Исчезли бы все птицы, а разнообразие видов рыб уменьшилось бы из-за того, что проточная вода сменилась застойной. Она смешалась бы с остатками погибших насекомых и срубленных деревьев, напочвенного покрова, а дно стало бы более илистым, чем это свойственно для рек.

Срок окупаемости вырос в два раза, и от проекта отказались

Поэтому для охраняемой территории (заказника республиканского значения) учёные посчитали компенсационные выплаты. И оказалось, что срок окупаемости будущей ГЭС вырос с ожидаемых 10 лет до 20.

— И это после расчёта только для территории заказника — небольшой части поймы, без учёта ущерба для лесного или сельского хозяйства, а также биологического разнообразия остальной территории поймы, не входящей в заказник, — говорит Руслан Новицкий.

— Но это было в 2012 году. Теперь компенсационные выплаты считают для любых экосистем — то есть любых поверхностей, покрытых живым напочвенным покровом. Это может быть лесная экосистема, болотная, луговая или любая иная. Если считать всю пойму, то срок окупаемости ушёл бы в бесконечность.

К осени 2013 года учёные завершили научный расчёт для заказчика — «Гомельэнерго». В течение года было готово решение о том, что ГЭС не будут строить.

— «Гомельэнерго» впервые столкнулся с компенсационными выплатами. Они подали заявку на Совмин, и там было решено отказаться от этой ГЭС в пользу других источников энергии, — говорит заведующий сектором.

Деньги не всегда решают

Учёные пытаются преломить тенденцию развития инфраструктуры в ущерб экосистемам, но «пока она имеет место — деньги превалируют», как отмечает Руслан Новицкий. По словам специалиста, через него проходит оценка 80-100 проектов в год. Учёные всегда выезжают на каждый объект, каким бы простым или маленьким он ни был. Регулярно также они дают заключение о том, что экосистема очень бедна и оценка нецелесообразна, а иногда — наоборот, находят ущерб там, где не предполагалось. Например, в прошлом году насчитали ущерб размером около 200 тысяч долларов после перекладки нефтепровода.

— Некоторые объекты перепроектируют или переносят. Ведь бывает, что можно сместить коммуникации или здание на 200 метров и избежать ущерба в сотни тысяч долларов. Проектировщик изначально исходит из того, что показала геологоразведка — где работать удобнее всего. Но после оказывается, что именно в этом месте растут ценные насаждения.

Считайте суммы штрафов: если была популяция черемши, то один экземпляр вне зависимости от размера — 5 базовых величин. А популяция черемши часто включает более 10 тысяч особей. Простое уничтожение живого напочвенного покрова — 2 базовые величины за 1 квадратный метр, даже если это лишайник, — объясняет Руслан Новицкий.

Учёные хотят, чтобы вдоль дорог был не газон, а лугСколько составят компенсационные выплаты и какие нужны мероприятия? Их перечень и регламент выполнения определяет эколог либо специалисты из научных учреждений соответствующего профиля, в том числе из БГУ или Национальной академии наук. Расчёт выплат делают по формуле, в которой учитывают площадь объекта, срок будущей эксплуатации и срок восстановления экосистемы.

Часто предлагают провести компенсационные мероприятия: создать искусственные гнездовья и места размножения, зимовальные ямы для рыбы, пересадить растения. И в последнее время — сделать цветочный конвейер, или газон с добавлением цветущих растений для насекомых-опылителей там, где уничтожены естественные луговые экосистемы.

Как работает конкуренция?

Самые сложные расчеты и сложные объекты для оценки зачастую выполняют учёные из Национальной академией наук. Кроме них, такие работы делает БГУ и локальные промышленные экологи. В теории последние делают аналогичный расчёт, но на практике. По словам собеседника, этот расчёт не опирается на реальные данные и не учитывает ущерб для всех компонентов экосистемы.

Механизм расчёта появился только недавно, в 2009 году. Главной сложностью при его применении является то, что не хватает базовой информации о том, где и в каком количестве растут или обитают разные виды растений и животных. Часть расчётов можно провести по аналогии с ближайшими экосистемами, некоторые данные также есть у учёных или специалистов по ведению охотничьего хозяйства. Но чем дальше от столицы и крупных охраняемых территорий (ООПТ), тем больше мест, которые надо обследовать с нуля.

Качество расчётов может быть, мягко говоря, разным, в том числе подогнанным под требования заказчика. По словам Руслана Новицкого, это регулярно вызывает недоумение у государственной экологической экспертизы.

— Например, расчёт компенсационных выплат по оптоволокну, которое линейно проходит по минеральным полосам в лесном массиве. Расчёт строится на влиянии на лосей и кабанов, которые её даже не заметят — лось проходит по 30 километров в сутки. И он не питается мхом, который будет нарушен.

Но это доступная для промышленных экологов информация, и именно на ней зачастую строятся расчёты. В то же время реальные объекты животного мира, на который распространяется влияние, в расчёт не берут, так как нет готовой информации и некому проводить базовые натурные обследования, — говорит Руслан Новицкий.

Он уверен: чтобы оценка была адекватной, расчёты должна выполнять независимая организация, имеющая компетентных специалистов в соответствующей области.

— В то же время, система тендеров и антимонопольного законодательства формирует конкуренцию среди потенциальных исполнителей для снижения цены, — говорит он.

Так поиски оптимального соотношения цена-качество в пользу экономии могут привести туда, куда не нужно: к экономии на адекватности расчетов, количестве и компетентности специалистов, и как следствие — экономии на сохранении природы.

Читайте также: Как водный путь Е40 и ГЭС могут разрушить наши реки

---

Перепечатка материалов Багны возможна только с письменного разрешения редакции

Публикация финансируется Шведским агентством по международному развитию и сотрудничеству «Сида». Сида не обязательно разделяет мнение, выраженное в этом материале. Ответственность за его содержание целиком возлагается на ОО «Багна»